Давно хотел "вживую" увидеть знаменитый алмаз "Шах", которым персы расплатились за мат Грибоедову, за его гибель. А вот и возможность: экскурсии в Алмазный фонд, билеты в Оружейную палату. Итак, алмазный фонд. Отправляемся!
Как идиот
В квартире Волдухиных у Сашки была своя комната метров в девять: только-только хватало места для кровати, небольшого стола, кресла, книжного шкафа, а магнитола размещалась на широком подоконнике. На крышке магнитолы ломко блестела целлофаном горсточка маленьких сигар "Кабаньяс". Сашка сидел в кресле, склонившись влево, ребром упирался в твёрдый деревянный подлокотник и пасмурно размышлял: хотелось ему, и хотелось, кажется, несбыточно, чтобы хоть кто-нибудь подумал и сказал о нём красиво, пусть даже нехорошо, но красиво.
Впрочем, недавно слышал он о себе кое-что титаническое. Пришёл с улицы вечером и услышал от матери:
- Саша. ноги вымоешь на ночь?
- Не буду.
- Ну, Александр, так нельзя: ты тут сидишь, а я на работе, и всё равно слышно, как у тебя ноги воняют.
Обидно, когда тычут в глаза недостатком, который за собой знаешь и помнишь о котором в самые неподходящие моменты: не слишком ли близко к Маринке, а ну, как пахнут? Сашка здорово приувеличивал свою беду и страдал соответственно здорово, а ведь никто ничего особенного не замечал, разве что мать, когда стирала его носки.
Звонок и голоса в коридоре:
- Здрасьте, Марь Васильна. Саша дома?
- Дома, дома. У себя сидит. Проходи.
Волдухин схватил приготовленную заранее сигару, прикурил, свободней сел, откинулся в кресле, расслабленно бросил к полу свободную левую руку. Вот чем хорош кубинский табак: курнул раз, а вони в комнате, словно дымил весь день. Вкатился Лерка.
- А1 Валера. Здравствуй. Хочешь сигару? - меланхолически, утомлённым голосом предложил Сашка. Пусть потом Валерка рассказывает всем и, может, Маринке: прихожу это к Волдухину, а он развалился в кресле и курит "Кабаньяс", и вид какой-то такой, болезненный.
- Была нужда горло драть. Смотри-ка: мы с Витькой в кино, пойдёшь?
Сашка молчал, наблюдая, как тусклое пятно света на полу наливается золотом до ослепительности и снова тихо меркнет (между комнатой и солнцем ходили рваные облака), пускал плотный, крутой дым в солнечный луч.
- Н-н-нет. - ответил он.
Лерка сбежал по лестнице, пофыркивая.
- Сашка-то, - сказал он ждавшему в подъезде Витьке Маркелову, - сидит это, как идиот, и курит сигару. Ну, вылитый!
Не слышал Волдухин этих слов, и отлично: и без того у человека неприятности.
(Продолжение следует).
Заглянул в интернет-журнал "Блатата". Там много чего, но меня интересует сейчас Стас Михайлов, информация об исполнителе.
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Комментариев нет:
Отправить комментарий