Нет, я не один

Вот вам. То есть, мне. Праздник, а я один. Кто-то и заходит, но ведь словом не обмолвится. И Харитон меня почему-то бросил. Или, лучше сказать, оставил.
+ Борис.

Да с чего ты взял, будто я тебя оставил? Просто отлучился. Заходил к сыну рассказать ему кое-что.
+ Харитон Херасков.

И мне расскажи кое-что. Тем более, что я твои рацеи лучше, объёмнее пойму, чем молодёжь.
+ Борис.

А попробую. Представь себе сороковые роковые. Я ещё слишком мал, чтобы понять - что война. Что рядом смерть, лишения. Нет, что лишения - это я понять уже могу. Постоянно чего-то не хватает, чем занять рот, наполнить желудок. А насчёт каких-то изысков - да что о них говорить?
В городке, где жили мы с матерью, судостроительный заводик. Война, и он выпускал катера - "морские охотники". Значит, в городке морячки.
И ещё раз представь. Заводская столовая. Мать умудрилась меня провести туда. Мы сидим, перед нами раздача, сзади другие какие-то столики. От раздачи в нашу сторону направляется матросик. На подносе у него шесть стаканов чего-то желтовато-коричнего. Компот! А идёт он к нам (так мне кажется), и я, не веря счастью, шёпотом (очень громким шёпотом) спрашиваю маму:
- Это - нам?!
Матрос расслышал.
- Вам. Вам! - и он опустил поднос на столик, а сам исчез за нашими спинами, отправляясь к приятелям...
Такую картинку во флотских чёрно-белых и компотных коричневых тонах я помню. Больше не помню ничего. Всё пропало в приступе нежданного наслаждения. Но мать когда-то потом говорила мне, что я выдул все шесть стаканов компота, даже с ней не поделившись.
+ Харитон Херасков.

Не только умереть за своих, но и куском с малым поделиться, такое дорогого стоит. Может, потому и победили. Что такие у нас моряки и солдаты.
+ Борис.

Правильные у нас солдаты. И правильно, что они побеждали. И вообще всё должно быть правильно - даже
спальный мешок, и тот нужно выбирать правильно.